http://www.vest-news.ru/article/71073
В окно струился аромат левкоя...
10:01, 24 июля 2015
Бескрайний «врачующий» простор Калужской губернии, славящийся своей неповторимой красотой, всегда привлекал представителей дворянского сословия. На этих землях за пределами Калуги зарождалась особая жизнь - вялая, довольно ленивая в восемнадцатом столетии и яркая, насыщенная в последующее время, в эпоху расцвета культуры и усадебного быта среднего дворянства. Об одной из таких провинциальных усадеб, возникшей на территории древнего села Борищево Перемышльского уезда, и пойдет ниже речь.
Историю этого поместья принято связывать с именем известного русского полярного исследователя Семена Ивановича Челюскина, выходца из мелкопоместных дворян Калужской губернии. После окончания навигационной школы он служил на Балтике и Каспии, а в 1730-х годах исследовал арктическое побережье, оставив память о себе в названии самой северной оконечности Азии - мыса Челюскина.
Предполагают, что в родовом имении Борищево Семен Иванович провел детство. Не вдаваясь в подробности его биографии, где по сей день существует ряд спорных моментов, обмолвимся лишь, что род Челюскиных глубокими корнями уходит в старину и с XVI в. значился в списках калужских и алексинских дворян. Предки Семена Челюскина верой и правдой служили царю и Отечеству, за что щедростью правящих государей не единожды были жалованы значительными поместьями близ Белева, Алексина и Перемышля. На принадлежавших им угодьях состоятельные помещики Челюскины помимо пахотных земель непременно обзаводились собственными дворами «с хоромным строением, с садом яблоневым и хмелевым и прудом», как указывалось в документах. Подобный «двор помещиков с хоромным строением и со всеми угодьи» числился за ними и в Борищеве.
Первоначально вотчина Челюскиных ничем, кроме размеров и достатка, не выделялась из соседних крестьянских дворов. Но позднее, когда она стала обособляться от остальных построек в селении, формируясь на свой лад, жизнь в Борищеве потребовала крутых перемен, и на плечи Челюскиных легла организация быта в усадьбе и устройство поместного хозяйства. Текущие дела по имению велись ровно и слаженно до тех пор, пока в прозаичные будни помещиков средней руки вдруг не нагрянула беда. Непредсказуемые удары судьбы обрушились на большую дворянскую семью в конце семнадцатого столетия после беспощадного подавления стрелецкого бунта, и так как дед будущего первопроходца Арктики в то время был «головой» московских стрельцов, фамилия Челюскиных попала в «черный» список зловещего Преображенского приказа. Таким образом, ко времени рождения Семена его отец Иван Родионович безнадежно потерял придворный чин стольника и выброшенный безжалостной рукой Петра I с места службы, которым крайне дорожил, был вынужден продавать и закладывать имения и земли, влезать в неоплатные долги, обрекая тем самым семью на нищенское существование в одной из деревень.
В 1711 году Иван Родионович скончался, оставив жену Авдотью Ивановну с малыми детьми без попечения. Чтобы прокормить семью, бедная вдова с болью рассталась со многими из дарованных когда-то вотчин. Но часть земель в Борищеве Авдотья Яковлевна все же сумела сохранить для прямых потомков по линии сына Семена, и в калужском архиве удалось обнаружить документы, подтверждающие этот факт.
Во второй половине XVIII века старое село, располагавшееся по правую сторону дороги из Воротынска в Перемышль, состояло из 48 дворов, где проживало более четырехсот жителей, и было поделено на две неравные части. Одна из них на правом берегу речки Кванки и по обе стороны безымянного оврага, в коем два пруда, с господским деревянным домом и приходской церковью во имя Николая Чудотворца, также сооруженной из дерева, числилась за дворянами Полонскими, Казариными, Петром Челюскиным и девицей из дворян Варварой Алексеевной Зюзиной. Она же являлась единственной владелицей другой половины села, где возвышался еще один деревянный барский дом, имелись хозяйственные строения, приусадебный огород и фруктовый сад. Сын первопроходца, отставной капитан Петр Челюскин, проживая в имении с многочисленным семейством, занимал четверть усадебных земель и, по всей видимости, бережно относился к древнему родовому гнезду, перешедшему в дальнейшем по законному наследству его детям и внукам. Так, в 1820-е гг. полноправными хозяевами части усадьбы считались родственники умершего капитана Иван Петрович Челюскин с родной сестрой Екатериной и семья калужского чиновника, заседателя палаты уголовного суда Владимира Афанасьевича Чикина, женатого на Аграфене Петровне Челюскиной. Загородное хозяйство названных помещиков было чрезвычайно скромным - старые усадебные здания, пригодные для жилья, из-за нехватки средств не обновлялись, лишь иногда, если это требовалось, подвергались мелкому ремонту. Судя по материалам архива, за Иваном Петровичем числилось 9 крепостных, за его сестрой 8, а за Чикиным всего две крестьянские души.
Неясно, что заставило Челюскиных покинуть родную вотчину далеких предков, но примерно с середины 1840-х годов их имена в Борищеве больше не встречаются. Село же, исстари поделенное и исполосованное к тому времени на пять частей, принадлежало разным дворянским семьям, в числе которых находились помещики Хлюстины, Щеголевы, Куликовы. После смерти в 1842 году одного из владельцев поместья, Алексея Васильевича Куликова, его кусок земли сразу же ушел с молотка. Главным мотивом для продажи послужили разговоры да толки по поводу крупных долгов супруги умершего помещика Марии Ивановны, о чем красноречиво сообщалось в «Калужских губернских ведомостях». Вскоре пост хозяина имения с пахотными землями Куликова, оцененными в 460 руб., на добрый десяток лет занял штабс-капитан Григорий Васильевич Васильев, который, кроме того, купил на публичном торге за 311 руб. серебром и дворовых людей села с семействами и со всеми принадлежавшими им строениями и землей. При разноликих хозяевах жизнь в старом поместье не отличалась чем-то особенным. Лишь в середине позапрошлого века усадьба Борищево получила расцвет и гармонию, когда оказалась в руках единственной владелицы Александры Николаевны Воейковой.
Само село при речке Кванке, глубоком пруде и колодцах состояло в те годы из 34 дворов, но ни оброчных, ни дворовых за помещицей Воейковой не числилось. Напротив, личные десятины пахотной земли за мизерную плату Александра Николаевна отдавала отдельным крестьянским семьям для ведения ими собственного хозяйства. Те же взамен, обрабатывая господскую землю и поливая растения, помогали хозяйке ухаживать за маленьким огородом, разбитым возле усадебного дома, и фруктовым садом, занимавшим всего одну десятину земли.
Именно Александра Николаевна превратила Борищево в райский уголок, где хотелось отдохнуть, расслабиться и помечтать под воздействием убаюкивающего шелеста деревьев и великолепной музыки, так любимой госпожой Воейковой. При богатой помещице в имении было создано все для беззаботного времяпрепровождения, и в то же время отсутствовала та напыщенность в общении и показная роскошь, что отличало эпоху богатых и знатных вельмож екатерининского века. Поразительная скромность и простота, сочетавшиеся с искренним радушием и сердечностью, царили в усадебном мире. В теплую пору настежь распахнутые окна барского особняка ловили сладкие ароматы роз, красиво цветущего левкоя и ночных фиалок. Тишину жизни и ее некоторое однообразие разбавляли веселые творческие вечера с музыкальными затеями, но чаще в стенах загородного дома звучали душевные романсы и музыкальная классика, виртуозно передаваемая волнующими аккордами фортепиано и нежным голосом скрипки.
Последними хозяевами имения с 1870-х гг. вплоть до революционного переворота являлись помещики Щеголевы, владевшие там небольшим участком земли без каких-либо построек. Значительную же часть угодий занимал заседатель дворянской опеки Павел Нилович Козляинов, для которого усадьба в Борищеве стала постоянным местом проживания. Частновладельческое хозяйство Козляинова и его супруги Марии Федоровны состояло из жилых и хозяйственных строений, огорода и двух садов: молодого - до трех десятин и старого - до двух десятин, где ежегодно плодоносили и давали отменный урожай 700 яблонь различных сортов.
Павел Нилович, как крупный землевладелец, хозяин 430 десятин пахотной земли, потомственный дворянин с жилкой торговца, старался извлечь выгоду из всего, что давало любую, пусть порой и небольшую финансовую прибыль. Но особенно стремился хозяин имения сдавать в аренду бывшим помещичьим крестьянам пашню под огороды, а воротынскому купцу Якову Петрову - часть замечательного яблоневого сада. Ежегодная продажа отборных фруктов (возраст сада исчислялся полусотней лет) приносила высокие доходы, непрерывно пополнявшие казну оборотистого помещика.
За несколько лет до революции в селе проживало более тысячи жителей, имелось училище, работала земская школа, которую посещали 70 учеников. Во вновь отстроенной в 1892 году вместо ветхого храма приходской церкви проходили службы. Прекратились они только в жуткий период так называемой борьбы с поповским мракобесием.
В двадцатые годы храм был закрыт, долгое время в нем находился совхозный склад, а потом случился пожар, и поскольку здание было деревянным, то, вспыхнув, точно фитиль, мигом превратилось в пепел, не оставив после себя ровным счетом ничего, кроме шлейфа обрывочных воспоминаний. Ныне сельские жители свято берегут бывшее храмовое место.
Не избежала горькой участи и помещичья усадьба с добротным деревянным домом, который помешал новоиспеченным устроителям власти только тем, что был господским. Имение варварски разграбили, а бывшие барские сараи приспособили под колхозную утварь. До нашего времени дожил лишь одичавший фруктовый сад со старыми яблонями и деревьями черноплодной рябины, впрочем, уже весь заросший лесом. Уцелели и другие молчаливые свидетели тех лет - бывший приусадебный Княжий пруд да богатый минералами родник под местным названием «Гремячий колодец», находящийся недалеко от села. Живой родник освящён, и на Крещение жители Борищева и близлежащих деревень устраивают там купания.
Юлия ПИОНТКОВСКАЯ.
Фото Сергея ХАРИТОНОВА.
Форум
